Пластиковые окна Воронеж цены

Охота сблизила меня с природой

Охота, безраздельно овладевшая мной с одиннадцати лет, сблизила меня с природой. Родина, знаемая лишь по географическому атласу, в форме розовых точек, синих прожилок, голубых чаш, коричневых цепочек и зеленых полос, — теперь овеществлялась солнечной веселостью березовых рощ и лиловым сумраком бора, кручами приволжских гор и печалью полевых дорог, луговыми просторами и зеркальностью озер. Воображение, жадное до всяческих сравнений и уподоблений, поднимало горы нашей «Гремячкн» до кавказских или алтайских высот, луга превращало в степи, подгородный бор — в тайгу, озера в моря, — и передо мной возникала, как несравненная мозаика, родная, беспредельная Россия...

Но любовь к Родине, как к национально-государственному понятию, проистекает, повторяю, из любви к ее крошечному уголку — месту нашего рождения. И вот этот-то уголок и открылся мне, в пору начальных охот, во всей своей несказанной прелести.

Охотясь, я становился как бы первооткрывателем непрерывных чудес. Прежде всего, эти скитания навсегда укрепили и утончили мою любовь к Волге. Блуждая по ее берегам, я завороженно, — словно колыбельную песню матери, — слушал ее медлительный шум, ласково погружал руки в прохладу ее воли, набегавших на берег, собирал раковины цвета блеклой бронзы, подолгу следил за одинокой лодкой под белым парусом или за розовым пароходом, уплывавшим то ли к Нижнему, к Жигулям... то ли в какие-то незнакомые страны.

А как разнообразны были подгородние волжские берега — это таинственное «пустоплесье» — двадцативерстный бор с диким названием «Ала-буга», эти кручи с песчаными обрывами, похожими на россыпи зопота, эта усадьба «Пороши-но» с огромной липовой аллеей и заглохшим са дом, где осенью ютились пролетные вальдшнепы.

Чужой и чуждый усадебный мир интересовал меня больше всего как наглядное воплощение «Дворянского гнезда» и «Антоновских яблок», двух произведений, имевших тогда надо мной пленительную власть.

По другую сторону города, — вверх по Волге, — тоже быча усадьба — «Миловка», но не разрушающаяся, а цветущая — купеческая, блестевшая цветными окнами, витыми колоннами, стеклянно-серебряным шаром в огромном, прибранном на английский лад парке.

За Миловкой тянулись березовые и дубовые леса, глубокие и гулкие овраги, по дну которых со звоном бубенчиков катились чистейшие ручьи, а над ними — почти непролазные заросли малинника и орешника. Зе два года проживания в Уфе я успел по-настоящему полюбить секс с проститутками, которых я ищу здесь.